НИКОГДА! Керрик едва не выкрикнул это слово, глядя на борт лодки, где
когти твари оставили глубокие царапины. Он слышал о мургу, видел их когти
в ожерельях, даже касался маленьких многоцветных мешочков, сделанных из
шкуры одного из них. Но рассказы никогда всерьез не пугали его: высотой до
неба, зубы, как копья, глаза, как камни, когти, как ножи. Однако сейчас он
испугался. Почувствовав, что на глаза навернулись слезы, он отвернулся к
берегу, кусая губы оттого, что они так медленно приближаются к земле.
Лодка вдруг показалась ему хрупкой скорлупкой среди моря чудовищ, и ему
отчаянно захотелось оказаться на твердой земле. Он едва не крикнул этого
вслух, когда нос лодки ткнулся в песок. Пока остальные вытаскивали лодку
на песок, он смыл с лица остатки крови марага.
Амахаст издал тихий шипящий звук - сигнал охотников, - и все замерли,
безмолвные и неподвижные. Он лежал в траве и смотрел поверх ее. Потом
сделал охотникам знак приблизиться. Керрик делал все так, как и другие,
осторожно раздвигая листья пальцами, чтобы можно было смотреть между ними.
Впереди были олени. Стадо небольших животных паслось на расстоянии
выстрела из лука. Растолстевшие на богатом травой острове, они двигались
медленно, длинные уши их дергались, отгоняя насекомых, жужжавших вокруг.
Керрик принюхался и почуял сладковатый запах пота, шедший от их шкур.
- Идем тихо вдоль берега, - сказал Амахаст. - Ветер дует от них к нам,
и они нас не учуют. Мы подкрадемся незаметно.
Скрываясь за берегом, они наложили стрелы на луки, затем выстрелили все
разом.
Прицел был точен: двое животных упали, а третье было ранено. Шатаясь,
олень сделал несколько шагов. Амахаст выскочил из укрытия, подбежал к нему
и, схватив за рога, крутанул. Животное захрипело, затем упало на бок.
Амахаст оттянул ему голову назад и подозвал Керрика.
- Возьми копье, это будет твоя первая жертва. Коли в горло с этой
стороны, а потом поверни.
Керрик сделал как ему было приказано, и олень захрипел в агонии, а его
красная кровь брызнула на руки мальчика. Он вонзил копье в рану еще
глубже, и животное, дернувшись, умерло.
- Хороший удар, - с гордостью сказал Амахаст, и Керрик с надеждой
подумал, что ему больше не напомнят о мараге в лодке.
Охотники с удовольствием выпотрошили добычу. Амахаст указал на юг, на
высокую часть острова.
- Отнеси их к деревьям, на которых можно подвесить туши.
- Мы будем охотиться еще? - спросил Хастила.
Амахаст покачал головой.
- Нет, если мы возвращаемся завтра. Весь день и ночь мы будем
разделывать и коптить мясо, которое у нас есть.
- И есть его, - сказал Огатир, громко причмокивая, - есть до отвала. Чем
больше мы положим в наши желудки, тем меньше придется нести на спине.
Хотя под деревьями было прохладно, всем очень досаждали летающие
насекомые. Охотники давили их и просили Амахаста устроить коптильню у
залива.
- Снимите шкуры с добычи, - приказал он, затем пнул ногой упавшей ствол.
- Слишком сырой. Древесина здесь под деревьями слишком сыра, чтобы
гореть. Огатир, принеси огонь из лодки и корми его сухой травой, пока мы
не вернемся. Я возьму мальчика и мы посмотрим на берегу плавник.
Он оставил свой лук со стрелами, но взял копье и отправился к океану.
Керрик торопливо следовал за ним.

Берег был почти широким, а мелкий песок, покрывавший его, почти таким
же белым как снег. Идущие с океана волны с грохотом разбивались о берег,
оставляя пузырящуюся пену.
Прибой выбрасывал разбитые губки, многочисленные разноцветные раковины,
фиолетовых улиток, большие зеленые водороош с маленькими крабами.
Несколько маленьких кусков плавника не стоили того, чтобы о них
бссиокоиться, поэтому они направились к каменистому мысу, выдающемуся в
море.
Поднявшись по пологому склону, они увидели между деревьев море, а
вдалеке на песке что-то темное: может быть, тюдени, греющиеся на солнце.
И в этот момент они заметали, что кто-то стоит под соседним деревом,
тоже глядя на залив. Может другой охотник?
Амахаст открыл было рот, но тут незнакомец шагнул вперед, под лучи
солнца.
Слова замерли в горле охотника, все мышцы напряглись.
Это был не охотник и даже не человек. Человекообразный, но сильно
отличный от него во всех отношениях.
Существо было безволосым, с окрашенным гребнем, который начинался от
макушки его головы и спускался вниз по спине. Оно было очень ярким в
солнечном свете, с чешуйчатой и разноцветной кожей.
Это был мараг. Меньший, чем гиганты в джунглях, и тем не менее, мараг.
Подобно своим собратьям, он стоял неподвижно, будто высеченный из камня.
Затем серией небольших резких движений повернул годову в их сторону, и они
увидели его глупые бесстрастные глаза и массивные челюсти. Люди стояли, не
двигаясь, крепко сжимая свои копья, и существо повернуло обратно свою
годову, видимо, не заметив их среди деревьев.
Амахаст подождал, когда взгляд марага обратится опять к океану, перед
которым он стоял, а затем беззвучно скользнул вперед, поднимая копье. Он
успел достичь края рощи, прежде чем животное успело услышать его и
заметить его приближение, оно резко повернулось и уставилось ему прямо в
лицо.
Охотник вонзил каменный наконечник копья прямо в безвекий глаз и,
навалившись, вогнал его дальше в мозг. Существо вздрогнуло, судорожно
дернулось всем телом и тяжело упало. Оно было мертво, прежде чем коснулось
земли. Амахаст выдернул копье и окинул взглядом склон и берег вдали.
Других существ поблизости не было.
Керрик подошел к отцу и стал рядом с ним. Молча они смотрели вниз, на
лежащий у их ног труп.
Это была примитивная безвкусная пародия на человека.
Красная кровь еще сочилась из развороченного глаза, тогда как другой глаз
пусто таращился на них: его зрачок превратился в узкую вертикальную
полоску. Носа у существа не было, а там, где он должен был находиться,
виднелось что-то вроде клапана. Массивные челюсти открылись в агонии
внезапной смерти, обнажив белые ряды острых зубов.
- Что это? - задыхаясь спросил Керрик.
- Не знаю. Мараг одного из видов мургу. Какой-то он маленький, и я
никогда прежде не видел такого.
- Он стоял и ходил совсем как человек. Это мургу, отец, его руки похожи
на наши.
- Нет, не похожи. Сосчитай! - один, два, три, четыре пальца и большой
палец. А у него два пальца и два больших пальца.
Амахаст взглянул на существо, и губы его раздвинулись, приоткрыв зубы.
У твари были короткие кривые ноги с заостренными когтями на пальцах. Сзади
торчал короткий и толстый хвост, существо лежало скорчившись, одна рука
была придавлена телом. Амахаст пинком перевернул его. Странное дело, в
руке, скрытой до этого телом, был зажат длинный сучковатый кусок дерева.
- Отец - на берегу! - крикнул вдруг Керрик.
Они спрятались под деревьями и внимательно следили, как из моря прямо
перед ними выходят еще несколько существ.
Это были трое мургу. Двое из них были похожи на убитого ими, а третий
был крупнее, жирнее и двигался медленнее. Он лег наполовину в воду,
перевалился на спину, глаза его закрылись, и конечности замерли: Двое
других вытащили его из воды и потащили дальше по песку. Крупное животное

Глава вторая

Энтисенат рассекал волны ритмичными движениями своих веслообразных
плавников. Его голова высунулась из океана, и вода ручьями стекала по
темной шкуре. Подняв ее повыше, он повернулся и посмотрел по сторонам. В
воде под ним виднелось темное пятно.
Это был косяк сквида, и второй энтисенат возбужденно защелкал. Их
огромные хвосты заработали, и они помчались сквозь воду, широко раскрыв
пасти, прямо в центр стаи сквидов.
Выбросив струи воды, сквиды бросились наутек во всех направлениях.
Многие пытались ускользнуть под прикрытием облака краски, которую
вырабатывали, но большая часть из них была схвачена мощными челюстями и
проглочена. Это продолжалось до тех пор, пока море не опустело.
Насытившись, огромные животные медленно поплыли обратно.
Перед ними плыло другое крупное животное: вода перекатывалась через его
спину и пенилась вокруг длинного спинного плавника урукето. Приблизившись
к нему, энтисенаты нырнули и поплыли рядом с его закрытым и длинным
бронированным клювом. Урукето заметил их, один его глаз с черным зрачком,
окруженный костяным ободком, следил за ними.
Постепенно их образ проник в мозг существа и клюв начал открываться,
пока не раскрылся во всю ширь.
Один за другим они подплыли к широко открытому рту и сунули свои головы
в похожую на пещеру пасть. Оставаясь в этом положении, они отрыгнули
недавно пойманного сквида.
Только когда их желудки опустели, они отступили назад, повернувшись
боком, и заработали плавниками. За их спинами челюсти сомкнулись так же
медленно, как и открылись, и массивная туша урукето двинулась за ними
следом.
Хотя большая часть огромного тела животного была под водой, спинной
плавник урукето высоко поднимался над водой. Его плоская вершина была
сухой и испачканной белыми экскрементами там, где садились морские птицы,
и покрытой шрамами там, где они рвали кожу своими крепкими клювами.
Одна из этих птиц опустилась сверху на вершину плавника, паря на
больших белых крыльях и вытягивая паучьи ножки.
Вдруг она пронзительно закричала и замахала крыльями, испуганная
длинным разрезом, появившимся на вершине плавника. Разрез расширился и
протянулся по всему плавнику, образовав большую щель в живой плоти, оттуда
вырвался затхлый воздух.
Щель раскрывалась все шире и шире, пока из образовавшегося помещения не
появилась одна из ийлан. Это был второй офицер, командовавший вахтер.
Выбравшись на широкий костяной выступ, расположенный рядом с вершиной
плавника, она глубоко вдохнула свежий морской воздух и осторожно
оглянулась. Потом, довольная, что все нормально, вернулась вниз, мимо
рулевого, который вглядывался вперед сквозь диск перед ним. Офицер
посмотрела поверх его плеча ва стрелку компаса, отклонившуюся ог указателя
курса. Пальцами левой руки рулевой схватил узел нервных окончаний и сильно
сжал. Дрожь прошла по всему телу животного-корабля. Офицер кивнула и
продолжила спуск вниз, в большую внутреннюю полость, зрачки ее глаз
расширились в полутьме помещения.
Флюоресцирующие пятна были единственным освещением этого помещения,
тянувшегося вдоль всего позвоночника урукето. Сзади в почти полной темноте
лежали пленники, щиколотки которых были связаны. Ящики с запасами и
контейнеры с водой отделяли их от команды и пассажиров, находившихся
впереди. Офицер направилась вперед, к командиру, чтобы отдать ей рапорт.
Эрефиаис взглянула на светящуюся карту, которую держала, и кивнула,
соглашаясь. Довольная, она свернула карту, убрала ее в нишу и поднялась на
плавник сама. Из-за поврежденной в детстве спины, она приволакивала ноги
при ходьбе, и только выдающиеся способности позволили ей занять такой
высокий пост с подобным физическим недостатком. Появившись на вершине
плавника, она тоже глубоко вдохнула свежий воздух и посмотрела вокруг.

За ними скользил берег Манинле, на горизонте впереди виднелась
пустынная земля, а к северу тянулась цепочка низких островов.
Удовлетворенная, она наклонилась и произнесла несколько слов. Отдавая
приказы, она могла быть резкой, почти грубой, но сейчас избрала форму
обращения к старшей по званию. Она командовала этим кораблем и должна была
быть действительно достойной своего положения.
- Ради вашего удовольствия на это стоит взглянуть, Вайнти.
Сказав это, она отошла назад, освободив место в передней части
плавника. Вайнти выбралась из укрепленной внутренности плавника и вышла на
его край, следуя за двумя своими спутниками. Наверху они почтительно
отошли в сторону, пропустив ее вперед. Вайнти взялась за край, глубоко
вдыхая свежий, холодный воздух. Эрефнаис смотрела на нее с восхищением:
она была действительно прекрасна. Даже если она не знала, какие
обязанности возложат на нее в новом городе, ее положение ясно читалось в
каждом движении ее тела. Не замечая внимательного взгляда, Вайнти стояла
гордо, высоко подняв голову, ее челюсти выступали вперед, а зрачки под
ослепительными лучами солнца превратились в узкие вертикальные полосы.
Руки крепко держались за борт, широко расставленные ноги удерживали
равновесие. Медленная пульсация пробегала по ее красивому гребню. Она была
рождена, чтобы повелевать, это не вызывало сомнений.
- Что там впереди? - вдруг спросила Вайнти.
- Цепь островов, высочайшая. В их названии их жизнь. Алакасаксехент -
непрерывный ряд золотых падающих камней. Их пески и вода теплы круглый год.
Острова вытягиваются в линию, которая доходит до материка. Здесь на берегу
растет новый город.
- Прекрасный город, - сказала Вайнти так тихо, что остальные ничего не
услышали. - Может, это моя судьба? - Она повернулась к командиру. - Когда
мы будем там?
- Сегодня после полудня, высочайшая. Еще до темноты. Здесь есть теплое
течение, которое быстро донесет нас до берега. Сквида в изобилии, поэтому
энтисенаты и урукето кормятся хорошо. Правда, это одна из проблем, стоявших
перед командиром в дальних путешествиях! Мы должны были внимательно следить
за ними, если они движутся медленно и наше прибытие...
- Замолчи. Я хочу остаться одна со своим эфензеле.
- Слушаюсь. - Эрефнаис мгновенно исчезла.
Вайнти повернулась к молчаливым стражам, внимательно следящими за
каждым ее движением.
- Итак, мы здесь. В конце концов борьба дотянулась и до этого нового
мира, до Гендаши. Сейчас они пойдут вокруг строительства нового города.
- Мы поможем тебе добиться своего, - сказала Этриг.
Крепкая, как камень, она была готова на все. - Командуй нами, до самой
нашей смерти. - В устах другого это могло показаться претенциозным, но
только не у Этриг. Она была искренней в каждом движении своего тела.
- Этого от тебя не требуется, - сказала Вайнти, - но я прошу тебя быть
на моей стороне и первой помогать во всем.
- Это дело моей чести.
Затем, Вайнти повернулась к Икеменд, которая ждала ее приказаний.
- У тебя самое ответственное задание из всех нас. Наше будущее в твоих
руках. Ты возьмешь на себя ханале и самцов.
Икеменд знаком выразила свою решимость выполнить порученное, и Вайнти
почувствовала теплоту к своим спутницам. Однако вскоре ее настроение
изменилось.
- Спасибо вам обеим, а теперь оставьте меня, - сказала она. - Я хочу
поговорить с Энги наедине.
Вайнти держалась за плотное и твердое тело урукето, который то погружался
в воду, то появлялся над волнами. Зеленая вода перекатывалась через его
спину и разбивалась о черную башню плавника. Летели соленые брызги,
некоторые попадали в лицо Вайнти. Прозрачные веки скользнули на ее глаза,
затем вернулись на место. Она не замечала уколов соленой воды, ее мысли
далеко опережали это огромное животное, которое несло их через море
Инегбана. Впереди лежал Альпесак, золотой берег ее будущего - или черный
камень, который раздавит ее. Или то, или другое, третьего не дано.
Покинув океан своего детства, она поднялась высоко, оставив позади
многих из своей эфенбуру. Если она хочет достигнуть вершины, нужно
подняться на гору, наживая по дороге туда множество врагов. Однако Вайнти
знала, что приобретать союзников не менее трудно. Она добилась этого,
помня обо всех из своей эфенбуру, даже тех, кто был на низших должностях,
и навещала их при каждом удобном случае. Не менее важным было ее умение
вызывать уважение и даже восхищение, особенно среди молодежи. Они были ее
глазами и ушами в городе, ее тайной силой. Без их помощи она никогда не
решилась бы на это путешествие, на этот огромный риск. Ее ждало блестящее
будущее или полный провал. Ориентировка на Альпесак, этот новый город,
была важным шагом, который провел ее мимо многих других. Однако, если
будут задержки с его устройством, она упадет низко, так низко, как никогда
еще не падала. Так уже было с Дисти, наделавшей много ошибок, работа при
которой шла слишком медленно. Вайнти сменила ее и взялась за все
нерешенные проблемы. Если она не оправдает надежд, ее тоже заменят. Это
было опасно, но риск стоил этого. Если она сделает то, чего от нее ждут,
звезда ее поднимется высоко, и никто не сможет остановить ее.
Кто-то поднялся внизу и встал рядом с ней. Вайнти чувствовала
присутствие кого-то из своей эфенбуру, и это была самая сильная связь из
всех существующих. Однако она была смягчена темнотой будущего, лежавшего
впереди. Вайнти хотелось поговорить с подругой о том, что ждет их там, на
берегу, и это была последняя возможность поговорить наедине перед
высадкой. Там, внизу, было слишком много подслушивающих ушей и
подсматривающих глаз, а здесь они могли говорить, не опасаясь последствий.
- Там, впереди, Гендаши. Командир обещала, что мы будем в Альпесаке
сегодня после полудня. - Вайнти поглядывала на собеседницу краем глаза, но
Энги ничего не говорила, только подергивала большим пальцем. Жест не был

Глава третья

Крик Вайнти резко оборвался. Когда она снова заговорила, речь ее была
изысканна и утонченна по форме.
- Командир, немедленно возьмите десяток самых сильных членов экипажа,
вооружите их хесотсанами и высадите на берег. - Она подтолкнула ее к краю
плавника, затем остановилась, повернувшись к Энги. - Ты пойдешь со мной.
Вайнти провела ногой по шкуре урукето, нашла складки в его коже,
спустилась по спине вниз и нырнула в прозрачное море. Энги последовала за
ней.
Они вынырнули из прибоя возле растерзанного трупа самца. Мухи кружились
вокруг открытых ран, покрывая тело сплошным слоем. Энги покачнулась при
виде этого зрелища.
Не так вела себя Вайнти. Каменнотвердая, она крепко стояла на ногах с
ничего не выражающим лицом, и только глаза ее двигались, разглядывая сцену
бойни.
- Я должна найти тех, кто сделал это, - сказала она бесстрастно,
шагнула вперед и низко наклонилась над телом. - Они убиты, но не съедены.
И убиты либо когтями, либо клыками, либо рогами. Видите эти раны? И не
только самцы, но и их слуги убиты таким же образом. Где охрана?
Она повернулась к командиру, которая только что появилась из моря, ведя
за собой вооруженных членов экипажа.
- Вытянуться в линию, приготовить оружие и прочесать берег. Найти
охрану и, идя по следам, установить, куда они ведут. - Она проследила, как
они отправились выполнять приказ, и повернулась к Энги, которая окликнула
ее.
- Вайнти, я не могу понять, какого рода существа нанесли эти раны. У
всех у них по нескольку ран, хотя у животных всего по одному рогу или
клыку.
- У ненитеска единственный рог на конце носа, большой и шершавый, и у
белого хуруксаста тоже один рог.
- Это все огромные, медлительные и глупые существа, они не могли
сделать такого. Ты сама предупреждала меня об опасности здешних джунглей,
о неизвестных животных, быстрых и смертельно опасных.
- А где была охрана? Они же знали об опасности, так почему не выполнили
свой долг?
- Они здесь, - сказала Эрефнаис, медленно выходя на берег. - Убиты
точно таким же образом.
- Невероятно! А их оружие?
- Не использовано. Полностью заряжено. Эти существа так опасны...
Одна из членов экипажа окликнула их снизу, от берега.
Движения ее тела были непонятны на таком расстоянии, а голос заглушал
шум прибоя. Потом она бросилась бежать к ним, явно чем-то взволнованная,
остановилась, попробовала объяснить, затем побежала дальше, пока не
приблизилась на расстояние, на котором слова ее стали понятны.
- Я нашла след... идемте... там кровь.
В ее голосе было нечто, придавшее сказанному вес. Вайнти вместе с
другими быстро двинулась ей навстречу.
- Я шла по следам, высочайшая, - сказала та, указывая на деревья. -
Существо было не одно, их было, как мне кажется, пятеро, потому что следов
много. Все они кончаются у воды. Они ушли. Но есть нечто такое, что вы
должны увидеть сами.
- Что?
- На месте убийства много крови и костей, но есть и еще кое-что. Вы
должны увидеть это сами.
Они услышали яростное гудение насекомых еще до того, как добрались до
места. Там действительно было много признаков бойни, но было в еще
кое-что, более важное. Их проводник молча указал на землю.
Там кучей лежали куски обуглившейся золы. Из центра поднималась струйка
дыма.
- Огонь? - сказала Вайнти, удивленная увиденным не меньше других. Она
видела такое и прежде, но это ей не нравилось.
- Отойдите в сторону, - приказала она командиру, которая шагнула вперед
к дымящемуся пеплу. - Это огонь, он очень горяч и опасен.
- Я этого не знала, - извинилась Эрефнаис. - Я слышала о нем, но
никогда не видела.
- Есть и еще одно, - сказала приведшая их сюда. - На берегу есть
подсохшая на солнце грязь, на которой остались отпечатки ног, очень
отчетливые. Я выломала один из них - вот он.
Вайнти шагнула вперед и посмотрела иа выломанную пластинку грязи, потом
наклонилась и ткнула в углубление на твердой поверхности.
- Эти существа маленькие, очень маленькие, меньше, чем мы. И у них нет
когтей... Смотрите!
Она выпрямилась и, вытянув вперед руку с растопыренными пальцами,
показала ее остальным.
- У них пять пальцев, а не четыре, как у нас. Кто знает животное с пятью
пальцами?
Молчание было ей ответом.
- Во всем этом слишком много таинственного. Мне это не нравится. Сколько
охранников было здесь?
- Трое, - сказала Эрефнаис. - Двое убиты на берегу, третий возле
центра...
В этот момент ее прервал другой член экипажа, продравшийся через
подлесок.
- Здесь маленькая лодка, - сказала она. - Пристала к берегу.
Когда Вайнти подошла туда, она увидела, что лодка покачивается на
волнах, нагруженная контейнерами. Один из пассажиров оставался в лодке,
двое других были на берегу и таращились на трупы. Когда Вайнти подошла,

Глава четвертая

Прибытие Вайнти не прошло незамеченным. Когда лодка добралась до дока,
она увидела, что кто-то стоит там, завернувшись в плащ и, видимо, поджидая
ее.
- Кто это? - спросила Вайнти. Инленат проследила ее взгляд.
- Ее зовут Ваналпи, я слышала. Ее должность выше моей, и я никогда не
говорила с ней.
Войнти знала Ваналпи, по крайней мере, по рапортам. Деловые и формальные,
они не содержали ничего о личностях и трудностях. Она была эсекаксона, что
буквально значило: та-что-изменяет-форму-вещей, и являлась одной из
немногих, кому было известно искусство превращения растений животных в
новые и полезные формы. Сейчас она была одной из ответственных за
проектирование и рост города. Вайнти старалась не выдать своего напряжения:
эта первая встреча была жизненно важной для развития всех их дальнейших
отношений. А от этих отношений зависела судьба Альпесака.
- Я - Вайнти, - сказала она, ступив на сырое дерево дока.
- Я приветствую вас. Добро пожаловать в Альпесак. Одна из фарги видела
урукето и прибытие этой лодки и известила меня. Меня зовут Ваналпи, -
произнесла она, сделав знак покорности старшему начальнику. Она делала это
в старомодной манере, выполняя движение обеими руками. После этого она
встала, ожидая приказаний. Вайнти сразу потеплела к ней и дружески взяла
за руку.
- Я читала ваши рапорты. Ты хорошо трудишься для Альпесака. А скажи,
фарги говорила тебе еще что-нибудь... Она говорила о береге?
- Нет, только о твоем прибытии. А что с берегом?
Вайнти открыла было рот, чтобы ответить, и поняла, что не может. После
первого и последнего крика боли она держала свои чувства под строгим
контролем. Она чувствовала, что сейчас, если она расскажет о резне самцов,
ее снова охватят гнев и ужас.
Это было бы необдуманно и разрушило бы образ хододной расчетливости,
который она всюду создавала у окружающих.
- Инленат, - приказала она, - расскажи Ваналпи, что мы нашли на берегу.
Вайнти шагнула в сторону и отвернулась, не слушая их голосов и
составляя приказ обо всем, что нужно сделать. Когда голоса смолкли, она
посмотрела в ту сторону и увидела, что обе ждут, когда она заговорит.
- Теперь ты понимаешь? - спросила она.
- Чудовищно! Те, кто это сделал, должны быть найдены и уничтожены.
- Ты знаешь, кто это может бьпъ?
- Нет, но мне известна та, кто знает. Ее зовут Сталлан, она работает со
мной.
- Она действительно охотница?
- Да, она в одиночку ходила по джунглям и лесам, окружавшим город, и
знает, что там можно найти. Узнав об этом, я внесла изменения в проект
города, который должна представить тебе...
- Об этом потом. Хотя я и Эйстаи города, менее важные дела могут
подождать, пока не будут найдены убийцы. Город растет хорошо, но нет ли у
вас каких-либо срочных вопросов?
- Ничего такого, что не может подождать. Лихорадка остановлена, и
умерло не так много.
- Дисти тоже. О ней сожалеют?
Ваналпи молчала, и глаза ее сузились. Когда она заговорила, стало ясно,
что она сознает свою ответственность и подбирает слова очень осторожно.
- Город оставлял плохое впечатление, и многие говорили, что в этом
виновата Дисти. Я согласна с ними. Только немногие будут сожалеть о ней.
- Кто именно?
- Ее товарищи. Ты быстро поймешь, кто они такие.
- Понимаю. Сегодня же пошлю за Сталлан и вызову ее к себе. А пока
покажи мне город.
Ваналпи прошла между высокими корнями, затем толкнула в сторону висящий
занавес, который разошелся от ее прикосновения. Внутри было тепло, и они
сбросили свои плащи возле двери. Те медленно выдвинули щупальца, изучили
стену и прикрепились к ней.
Они прошли через временные сооружения, открытые в сторону порта, где
полупрозрачные листья прикрывали скелетные быстрорастущие деревья.
- Это новая технология, - объяснила Ваналпи. - Наш город - первый из
заложенных на очень долгое время. - Она говорила с воодушевлением, улыбаясь
и поглаживая хрупкие листья. - Я сама разработала их. Куколки насекомых
растут быстро, и чтобы они хорошо питались в личиночную стадию, мы должны
производить большое количество этих листьев. А сейчас смотри, мы входим в
город деревьев.
Она указала на сеть тяжелых корней, которые, переплетаясь, образовали
стену и поглощали полупрозрачные листья.
- Листья - это чистый углевод. Они абсорбируются деревом, и оно
вырабатывает ценную энергию.
- Превосходно! - Вайнти смотрела по сторонам с неподдельным восхищением.
- Не могу выразить, насколько я довольна этим. Я читала все твои рапорты и
знала, что ты была главным исполнителем, но увидеть все своими глазами -
это совсем другое дело. Все это просто потрясает. - Она несколько раз
повторила последнее слово. - В моем первом рапорте в Энтобан речь пойдет
только об этом.
Ваналпи молча отвернулась, не осмеливаясь говорить. Всю жизнь она
реализовывала проекты городов, и Альпесак был вершиной ее труда, но
безудержный энтузиазм у новой Эйстаи буквально подавил ее. Прошло немало
времени, прежде чем она продолжала, указывая на нагреватель:
- Это тоже новое, о чем вы не могли прочесть в моих донесениях. - Она
погладила нагреватель, который на мгновение выдернул свои клыки из мякоти
дерева, повернул к ней светящиеся глаза и тонко запищал. - Эксперименты с
ними заняли у меня годы, но сейчас я могу смело сказать, что они были
успешными. Они живут долго и довольствуются только сахаром из мякоти
деревьев. И чувствуют температуру тела лучше, чем кто-либо другой.
- Я могу только еще раз высказать свое восхищение.
Гордая собой, Ваналпи снова пошла вперед, между занавесей из спутанных
ветвей. Она наклонялась, пролезая в отверстиях, и придерживала корни,

Глава пятая

Сверкнув из-за темных облаков, низко над горизонтом вспыхнула молния, а
после долгой паузы, вызванной расстоянием, прокатился глубокий грохот.
Гроза уходила, двигаясь от моря, и уносила потоки дождя и шквальный ветер.
Однако высокие волны все еще обрушивались на берег, далеко выкатываясь на
песок и траву и почти доставая до вытащенной лодки. Рядом с лодкой била
небольшая рощица, где охотники устроили временное жилище из шкур,
привязанных к веслам.
Из-под навеса выплывал дым и стлался низко над ветвями.
Старый Огатир выглянул из убежища и зажмурился от первых лучей
послеполуденного солнца, прорывавшегося сквозь уходящие облака.
Затем он понюхал воздух.
- Гроза ушла, - объяснил он. - Мы можем идти.
- Но не при таких волнах, - заметил Амахаст, помешивая угли, пока огонь
вновь не вспыхнул. Кусок оленины дымился на костре, и сок из шипящего мяса
капал в огонь. - Лодка может перевернуться, и ты знаешь это. Может быть,
утром...
- Мы опаздываем, очень опаздываем...
- С этим ничего не поделаешь, старик, Эрмандарат посылает свои угрозы,
не слишком заботясь, устраивает нас погода или нет.
Он отвернулся от огня к оставшемуся оленю. Когда он будет разделан и
зажарен, лодка заполнится. Амахаст ухватил переднюю ногу оленя и резанул
острым куском камня, но тот, видимо, уже успел затупиться. Амахаст
отбросил его прочь и обратился к Огатиру.
- Вот, что ты можешь сделать, старик, - приготовь мне новые лезвия.
Что-то проворчав, Огатир с усилием поднялся на ноги.
От постоянной сырости у него ныли кости. Он с трудом дошел до лодки,
обошел ее, а затем вернулся с камнем в каждой руке.
- Сейчас, мальчик, ты кое-чему научишься, - сказал он и протянул камни
Керрику. - Смотри, что ты видишь?
- Два камня.
- Да конечно, но что это за камни? Что ты можешь сказать о них?
Он повернул камни так, чтобы мальчик мог внимательно разглядеть их.
- Я вижу просто камни.
- Это потому, что ты молод и никогда ничему не учился. Ты не мог
научиться этому у женщин, потому что это искусство мужчин. Как охотник ты
должен иметь копье, а копье должно иметь наконечник. Следовательно, ты
должен научиться отличать один камень от другого, видеть наконечники для
копий, которые скрываются в камнях, учиться вскрывать камень и находить то,
что скрыто внутри. Сейчас начинается наш урок. Это ударный камень. Видишь,
он гладкий? Чувствуешь его вес? Этим камнем можно ломать другие камни. Его
нужно отличать от другого, который называется лезвенный камень.
Керрик повертел гальку в руках, сосредоточенно глядя на нее, отмечая
обратно шероховатую поверхность и блестящие грани. Огатир терпеливо сидел,
пока он делал это, затем забрал камень.
- Здесь нет скрытых наконечников, - сказал он, - это не тот размер и не
та форма. А вот здесь они есть. Видишь их? Чувствуешь? Сейчас я освобожу
их.
Огатир осторожно положил лезвенный камень на землю и ударил по нему,
острый кусок отскочил в сторону.
- Вот это, лезвие, - сказал он, - острое, но не очень. А теперь подойди
и смотри, что я сейчас буду делать.
Он достал из своей сумки кусок оленьего рога, затем положил обломок
камня себе на бедро и осторожно нажал на его край кончиком рога. Каждый
раз, когда он делал это, в сторону отлетал небольшой кусок. Выбрав самый
длинный и острый, он протянул его Амахасту, который терпеливо ждал конца
всей этой процедуры. Амахаст подбросил его на ладони, удовлетворенно
кивнул. Затем проткнул отверстие в шкуре оленя и разрезал его от шеи до
паха.
- Никто в нашей саммад не может делать такие лезвия, как он, - сказал
Амахаст. - Учись у него, сын, ибо охотник без лезвия вовсе не охотник.
Керрик нетерпеливо схватил камни и ударил ими друг о друга. Ничего не
произошло. Он попробовал еще раз и с тем же успехом. Тогда Огатир взял его
руки своими руками и поставил зазубренный осколок. Однако и этого хватило,
чтобы он был горд собой и работал с куском оленьего рога, пока у него не
заболели пальцы.
Большой Хастила уныло следил за их усилиями, затем выполз из укрытия,
понюхал воздух, как это сделал Огатир, и побрел к насыпи. Гроза ушла,
порывистый ветер стих, и солнце проглядывало между облаков. Только белые
барашки волн бежали кгориэоиту - последние свидетели ярости стихии. По
обращенной к стуже стороне насыпи он спустился вниз к травяному болоту,
осмотрел темные следы, пересекавшие его путь, затем медленно вернулся в
убежище.
- Здесь миого оленей. Вообще в этих местах хорошая охота.
- Лодка уже полна, - сказал Амахаст, отрезая кусок дымящегося мяса. -
Еще немного и она утонет.
- Мои кости болят от лежания здесь весь день, - проворчал Хастила, берясь
за свое копье. - Следующий урок должен быть проведен на охоте с новым
наконечником для копья. Пойдем, Керрик, бери свое копье и следуй за мной.
Если мы не можем убить оленя, то можем, по крайней мере, подкрадываться к
нему. Я покажу тебе, как двигаться под ветер и подползти близко к самой
осторожной дичи.
Керрик взял копье, но прежде чем последовать за охотником, взглянул на
отца. Амахаст кивнул, продолжая жевать кусок мяса.
- Хастила может показать тебе многое. Иди за ним и учись.
Керрик счастливо улыбнулся и побежал за Хастилой. Затем замедлил шаг.
- Ты слишком шумишь, - сказал Хастила, - Все звери лесов имеют чуткие
уши и услышат тебя задолго до того, как увидят...
Хастила остановился, поднял руку, призывая сохранять тишину. Затем
приложил руку к уху и указал на углубление в дюнах впереди. Керрик
прислушался, но услышал только далекий грохот прибоя. Потом тот на
мгновение ослаб, и мальчик услышал другой звук: слабое похрустывание с
обратной стороны дюны. Хастила поднял копье и молча двинулся вперед.
Сердце Керрика забилось учащенно, когда он последовал за охотником,
двигаясь так быстро, как только мог. Похрустывание становилось громче.
Пезднявшись на верх дюны, они сразу же определваи запах гниющего мяса:
здесь лежали останки разделанных ими оленей.
Хруст теперь был очень громким, таким же как жужжание многочисленных
насекомых. Хастила сделал Керрику знак подождать, пока он поднимется по
склону и выглянет из-за него. Потом повернулся к мальчику, кривясь от
отвращения и сделал знак приблизиться. Когда оба они оказались у гребня, он
поднял свое копье как для броска. И Керрик сделал то же самое. Что там
было? Какое существо они выследили? Испытывая одновременно и страх и

Глава шестая

Гроза ушла, дождь прекратился, и почва купалась в теплых солнечных
лучах. Вайнти стояла в тени мертвого дерева и смотрела, как рабочие
осторожно размещают саженцы ровными рядами. Ваналпи лично размечала эти
ряды на почве.
Потом она подошла к Вайнти, двигаясь медленно с широко раскрытым от
жары ртом, и стала рядом с ней в тень.
- Не опасно ли трогать саженцы руками? - спросила Вайнти.
Ваналпи, еще тяжело дыша, сделала отрицательный жест.
- Только когда начнут расти колючки, а это будет через восемь дней. Для
жвачных они горьки на вкус, а для тех, кто меньше их - смертельны.
- Это одно из твоих усовершенствований? - спросила Вайнти, выходя на
солнце.
- Да. Оно было сделано еще в Инегбане, и мы привезли семена с собой. Мы
настолько привыкли к колючим изгородям вокруг наших городов, к изгородям
гораздо выше нашего роста, что совсем забыли, что их здесь прежде не было.
Когда-то они были маленькими, потом подросли и распространились. Сейчас
молодые ветви переплетаются со старыми, создавая непреодолимый барьер. Но
новая изгородь в новом городе задает нам новые вопросы. - Теперь она
говорила спокойно, нешироко открывая рот. - Новая изгородь, которую я
вывела, быстро растет, живет недолго и очень ядовита. Но прежде чем она
умрет, мы посадим обычную колючую изгородь и окончательно займем это место.
- А деревья? - спросила Вайнти, глядя на безжизненное мертвое дерево,
стоявшее возле новой площадки.
- Они уже начали уничтожаться: взгляни, какие веточки падают с них. Они
изъедены жуками-древоточцами. Когда запасы древесины кончатся, жуки
превратятся в куколок, а мы соберем их и сохраним, пока они не понадобятся
вновь.
Вайнти шагнула обратно в тень и заметила, что большинство рабочих
сделало то же самое. Время было жаркое и приятное, но только не для работы.
- Когда саженцы будут посажены, отправь рабочих обратно в город, -
сказала Вайнти.
Энги работала вместе с другими; Вайнти дождалась, когда она поднимет
голову, и сделала ей знак подойти. Прежде чем она заговорила, Энги
поблагодарила ее.
- Ты приказала снять кандалы с узников, и мы очень благодарны тебе.
- Не за что. На урукето я заставила одеть их только потому, что они
могли попытаться захватить судно и бежать.
- Неужели ты до сих пор не поняла Дочерей Жизни? Насилие - это не наш
метод.
- Рада слышать это, - сухо сказала Вайнти. - Только я не люблю полагаться
на случай. После прибытия урукето сюда бежать можно только в джунгли, а это
незавидная участь. Кроме того, твои товарищи будут лучше работать без оков.
- И тем не менее мы по-прежнему узники.
- Нет, - решительно сказала Вайнти, - ты - нет. Ты свободный гражданин
Альпесака со всеми правами и обязанностями других граждан. Пусть тебя не
смущает то, что произошло. Совет Инегбана признал тебя недостойной быть
гражданином города и направил сюда. Начни новую жизнь на новом месте.
Надеюсь, здесь ты не повторишь ошибок, допущенных там.
- Это что, угроза, Вайнти? Эйстаи Альпесака думает, что мы отличаемся
от других граждан и будем угрожать им?
- Не угроза, а предупреждение, эфензеле. Учись на своих ошибках. Я не
сомневаюсь, что ты будешь общаться с другими, но держи свои секреты при
себе. Тебе запрещается говорить об этом с другими. Остальные не хотят
этого знать.
- Ты уверена? - сурово спросила Энги. - Ты настолько умна?
- Я достаточно умна, чтобы понять, что от тебя исходят неприятности, -
парировала Вайнти. - И я буду пристально следить за тобой. Тебе не удастся
причинить нам здесь неприятности вроде тех, что ты устроила в Инегбане. Я
буду такой терпеливой, как совет города.
Энги почти не двигалась, пока Вайнти говорила.
- Мы никому не причиняли неприятностей и не хотим их. Мы просто верим.
- Вот и отлично. Только занимайтесь этим в таких местах, где вас не
могут услышать другие. Я не потерплю ничего подобного в МОЕМ городе.
Вайнти чувствовала, что начинает выходить из себя, как бывало всегда,
когда она оказывалась лицом к лицу со странной верой Энги. И в этот момент
она заметила фарги, спешащую к ней с сообщением. Хотя та говорила не очень
внятно, Вайнти поняла самое главное.
- В город пришла одна... по имени Сталлан. Новости слишком важны...
необходимо ваше присутствие...
Вайнти сделала ей знак уходить, затем повернулась к Энги спиной и
отправилась в город. Сталлан уже была там, ожидая ее присутствия, и в позе
ее ясно читалось торжество.
- Ты уже сделала то, о чем я говорила? - спросила Вайнти.
- Да, Эйстаи. Я следовала за убийцами, пока не настигла их. Затем я
выстрелила, убила одного и вернулась с телом. Оно здесь, недалеко. Я
оставила это ничтожество Хексей следить за ним. Есть странные вещи,
относительно этих устозоу.
- Вот как? Ты должна рассказать мне.
- Лучше я покажу.
Сталлан повела ее в часть города, более низкую, к реке.
Хексей ждала там, охраняя плотно связанный узел. Кожа ее была грязной и
поцарапанной, и она начала протестующе причитать, как только они появились.
После первых же слов Сталлан ударила ее по голове и повалила на землю.
- Совершенно ни на что не годна, - прошипела она. - Ленивая, шумливая,
всего боится... из-за нее нас обеих едва не убили. Я больше не хочу иметь
с ней дела.
- И Альпесак не будет, - вынесла свой приговор Вайнти. - Оставь нас.
Вообще уходи из города.
Хексей было запротестовала, но Сталлан грубо ударила ее ногой по губам.
Хексей бросилась бежать, и её вопль отразился от воздушных корней и исчез
наверху. Вайнти тут же выбросила мерзкое существо из памяти и указала на
сверток.
- Это убитое существо?
- Да.
Сталлан дернула за угол, и труп Хастилы покатился на влажную траву. При
виде его, Вайнти онемела от ужаса и удивления. Овладев собой, она шагнула
вперед н с отвращением ткнула его ногой.
- Там было четыре существа, - сказала Сталлан, - все остальные меньше
этого. Я нашла их и следовала за ними. Они не шли по берегу, а плыли по
океану, хотя лодки у них не было. Вместо этого они садились в ствол дерева
и двигали его по воде кусками древесины. Я видела, как они убивали других
животных - вероятно так же были убиты самец и его охрана на берегу. Они не
пользуются зубами, когтями и рогами, потому что рогов у них нет, а зубы и
когти невелики и очень слабы. Вместо этого, они пользуются предметом,
похожим на острый зуб, прикрученный к длинной палке.
- Они хитры, эти меховые животные. У них есть мозг.
- У всех животных есть мозг, даже у примитивного хесотсана, вроде
этого. - Сталлан постучала по оружию, висевшему у нее на плече. - Но
хесотсан не опасен, если с ним правильно обращаться, а эти опасны. Сейчас,
если желаешь, взгляни на него поближе. Как видишь, у него много меха здесь
на вершине тела, вокруг головы. Но есть и другой мех, не принадлежащий
существу, а только обернутый вокруг него.
Кроме того, оно носило сумку, а в ней я нашла вот это - небольшой кусок
камня с острым краем. Смотри, эта окружающая его шкура снимается, и
существо оказывается без меха.
- Это самец! - закричала Вайнти. - Самец мехового существа со слабым
примитивным мозгом, который однако достаточно дерзок, чтобы угрожать нам,
ийланам. Так что ты хотела сказать мне? Что эти безобразные твари опасны
для нас?
- Я уверена в этом, Вайнти. Но ты - Эйстаи и одна из тех, кто решает,

Фарги были срочно отправлены во все части города, приказывая гражданам
явиться в амбесед, и скоро собралась огромная толпа. Гневный ропот
поднимался от масс ийланов, толкавших друг друга, чтобы увидеть тело.
Когда Вайнти вошла в амбесед, ее остановила Икеменд.
- На несколько слов. Эйстаи...
- Неприятности с нашими питомцами? - с внезапным страхом спросила
Вайнти. Икеменд, ее эфензеле, была назначена на важный пост в охране и
присматривала за самцами. После краткого расследования были обнаружены
недостатки в системе контроля прежнего опекуна, приведшего к смертям на
берегу. Опекунша заболела и умерла, когда Вайнти лишила ее имени.
- Нет, все хорошо. Но самцы прослышали об убитом устозоу и хотят видеть
его. Можно разрешить им это?
- Конечно, они уже не дети. Но пусть приходят, когда все кончится - нам
не нужны истерики.
Икеменд была не единственной, обратившейся к ней. Энги преградила ей
дорогу и не ушла, когда она приказала ей удалиться.
- Я слышала, что у тебя есть план преследования и истребления устозоу.
- Это так. Сегодня я сделаю официальное сообщение.
- Прежде чем ты сделаешь его, выслушай меня. Я не могу поддержать тебя, и
никто из Дочерей Жизни не может, это противоречит тому, во что мы верим. Мы
не можем участвовать в этом убийстве. Эти существа не знают понятия смерть,
и нельзя уничтожать их за это. Мы убиваем, когда нам нужно есть, во всех
других случаях убийство запрещено для нас. Теперь ты понимаешь, что мы не
можем...
- Молчи! Ты должна делать все, что я прикажу. Все прочие действия будут
изменой.
- То, что ты называешь изменой, мы называем подарками жизни, - холодно
ответила Энга. - Мы не будем помогать вам.
- Я могу приказать убить всех вас.
- Да, ты можешь стать убийцей, но потом тебя замучает чувство вины.
- Никакой вины, только гнев. И ненависть, что моя эфензеле предает свою
расу таким способом. Я не могу убить вас, потому что ваши тела нужны для
тяжелой работы. Пока мы не вернемся, твои люди будут скованы вместе и ты
будешь прикована к ним. У тебя нет больше особой привилегии. Я отрекаюсь
от тебя, как от своей эфензеле. Ты будешь работать с ними и умрешь вместе
с ними. Проклятие и ненависть за измену - вот твоя судьба.

Глава седьмая

Керрик сидел на своем обычном месте на носу лодки, поддерживая огонь.
Правда это было занятие для мальчика, а ему хотелось грести вместе с
другими. Амахаст разрешил ему попробовать, но мальчик был слишком мал, и
весло оказалось велико для него. Сейчас он наклонился вперед и искоса
поглядывал сквозь туман их море, ио ничего ие было видно. Морские птицы,
невидимые в тумане, почитали где-то впереди. Только удары набегающих слева
волн служили им указателем направления. В другое время они дождались бы,
пока туман поднимется, ио не сегодня. Память о Хастиле, утащенном в воду,
была слишком свежа. Сейчас они двигались так быстро, как только могли: всем
захотелось закончить это путешествие. Керрик понюхал воздух, поднял голову
и снова принюхался.
- Отец, - крикнул он, - я чувствую дым.
- Это дым от нашего огня и от мяса, - сказал Амахаст, но все же начал
грести еще чуть-чуть быстрее. Могла ли саммад быть так близко?
- Нет, это не старый дым. Он свежий, ветер дует спереди. И прислушайся к
волнам, разве они не другие?
Так оно и было. Относительно дыма могли возникнуть сомнения из-за их
продымленных шкур и мяса, но с волнами все было иначе. Они стали слабее и
уменьшались за ними. На берегу большой реки, в месте впадения в море, были
разбиты палатки саммад.
- Правьте к берегу! - приказал Амахаст, резко наклоняясь над своим
веслом.
Небо начало светлеть, туман поднимался. Сквозь пронзительные вопли чаек
они услышали крики женщин и закричали в ответ.
Сквозь туман, поднимавшийся все быстрее и быстрее, проглядывало солнце.
Он еще лежал близко от поверхности воды, но вдали были берег и ждущие их
палатки, и жаркий огонь - вся хорошо знакомая суматоха лагеря. Лодку
заметили, и люди вышли из палаток и подошли к самой воде. Кто-то радостно
закричал, и с луга, где паслись мастодонты, донесся ответный рев. Они были
дома.
Мужчины и женщины вбегали в воду, но приветственные крики стихли, когда
они сосчитали находящихся в лодке.
Пятеро уходили в охотничью экспедицию - только трое вернулись обратно.
Когда лодка заскрежетала по песчаному дну, множество рук подхватили ее и
вытащили на берег. Никто не сказал ни слова, но Алет, женщина Хастила,
поняв вдруг, что его нет, в ужасе закричала. Ее крик подхватила женщина
Дикена и его ребенок.
- Оба мертвы, - сказал Амахаст, чтобы сразу рассеять ложные надежды,
что остальные следуют позади. - Дикен и Хастила. Они уже среди звезд.
Многих нет в лагере?
- Алкос и Кассис на реке ловят рыбу, - сказала Алет.
- Пошлите за ними, - приказал Амахаст. - Передайте, чтобы немедленно
возвращались. Сворачивайте палатки, грузите на животных - сегодня мы
выходим в горы.
Послышались крики, протестующие возгласы, потому что никто не был готов
к внезапному уходу. Во время движения они собирали лагерь каждое утро и
делали это довольно легко, потому что распаковывалось только самое
необходимое. Но сейчас все было иначе. Летний лагерь у небольшой реки, и в
палатках все было свалено в полном беспорядке.
Огатир закричал на них, и голос его перекрыл причитания женщин:
- Делайте, как сказал Амахаст, или все вы умрете в снегах! Сезон
кончается, а дорога длинная.
Амахаст ничего не сказал. Это объявление ничем не хуже любого другого.
Возможно, даже лучше истинной причины, которую он не мог подтвердить
никакими доказательствами. Однако, несмотря ни на что, он был уверен, что
нужно быть настороже. Он, охотник, знал, что сам превратился в дичь: весь
этот день и день накануне он чувствовал на себе чей-то взгляд. Но ничего не
видел, море всегда было пусто, когда он смотрел на него, и все же что-то
было, и он знал об этом. Он не мог забыть, что Хастилу утащили в океан и он
не вернулся.
Сейчас Амахасту хотелось поскорее собрать вещи, привязать их сзади к
мастодонтам и бежать прочь от моря и того, что скрывается в нем. Пока они
не вернутся в родные горы, он не сможет чувствовать себя в безопасности.

Хотя все трудились в поте лица, сворачивание лагеря заняло весь
следующий день. Амахаст кричал на женщин и колотил подростков, если те
двигались медленно. Нелегко было покинуть летний лагерь. Разбросанные вещи
сносили в одно место и укладывали, щупальцами сквида упаковывали корзины,
однако их не хватало, и было много жалоб и причитаний, когда он приказал
бросить здесь часть добычи. Сейчас было не время оплакивать потери: это
можно сделать и потом. Солнце опустилось за холмы, когда они были готовы.
Небо было чистым, молодая луна освещала землю, а духи воинов были яркими и
могли указывать путь.
Мастодонты долго не давали запрячь себя и протестующе мычали, но потом
позволили мальчикам забраться на свои спины и привязать к ним большие
шесты. Пара их волочилась за каждым животным с обеих сторон, образуя
каркас, к которому привязывалась перекладина. Палатки и продовольствие
разместились на самой вершине волокуш.
Керрик сидел на шее большого быка, привязанный, как и все, но очень
довольный, что саммад уходит. Ему хотелось оказаться подальше от океана и
существ, живущих в нем. Он был единственным из всей саммад, кто видел
руки, поднявшиеся из океана и утащившие туда Хастилу. Темные руки в
океане, темные фигуры в море...
Он взглянул на море, и его пронзительный крик перекрыл другие голоса,
заставив их умолкнуть, и привлек внимание к океану, куда указывал мальчик.
Из вечного полумрака появились темные силуэты. Низкие черные лодки,
которые и без весел двигались быстрее, чем лодки тану, приближались к
берегу ровной линией. Они не останавливались, пока не достигали полосы
прибоя, и не выбрасывались на берег, несмотря на полумрак.
Огатир был рядом с водой, когда они высадились, и мог хорошо разглядеть
их. Он знал, кто они и зачем пожаловали сюда.
- Мы убили нескольких из них на берегу...
Ближайший мараг поднял длинную палку и сжал ее обеими руками. Что-то
громко щелкнуло, боль пронзила грудь Огатира, и он упал.
Вокруг начали щелкать другие такие палки, и воздух наполнился криками
боли и ужаса.
- Они бегут! - закричала Вайнти и махнула рукой, указывая вперед. - За
ними! Никто не должен уйти!
Она первой выскочила на берег, первой выстрелила и первой убила
устозоу. Сейчас ей хотелось убивать еще и еще.
Это была не битва, а избиение. Ийланы убивали все живое без разбору:
мужчин, женщин, детей, животных. В их рядах потерь было немного. У
охотников не было времени найти свои луки и стрелы, и они схватились за
копья, но прежде чем успевали ими воспользоваться, выстрелы укладывали их
одного за другим.
Все, что могли сделать тану, это бежать; бежать, преследуемые убийцами
из моря. Испуганные женщины и дети бежали мимо кару, и мастодонт, подняв
вверх голову, в страхе затрубил. Керрик ухватился руками за грубую шерсть
животного, чтобы тот не смог сбросить его, опустился на землю по
деревянной оглобле и бросился за своим копьем. Сильная рука ухватила его
за плечо и повернула кругом.
- Беги! - приказал отец. - Спасайся в холмах!
Амахаст повернулся и увидел, что один из мургу бежит вокруг мастодонта,
прыгая через деревянную раму. Прежде чем он успел воспользоваться своим
оружием, Амахаст пронзил его копьем и тут же вытащил его обратно. Вайнти
видела смерть фарги, и жажда мести захватила ее.
Острие с капающей с него кровью качалось перед ней, но она не
отступала. Подняв хесотсан, она сжала его и несколькими выстрелами свалила
устозоу, прежде чем он успел добраться до нее.

Глава восьмая

Энги шла вдоль стены и прислонилась к ней, почувствовав тепло от
светильника. Хотя солнце уже взошло, в городе еще сохранился ночной холод.
Вокруг нее растения и животные Альпесака жили полной жизнью, но это было
естественно, и она не обращала на них внимания. Под ее ногами шелестел
покров сухих листьев, в которых копошились жуки и другие насекомые. Все
вокруг двигалось в предвкушении наступающего дня. Высоко вверху солнце уже
сверкало на листьях деревьев и многих других растений, составляющих этот
живой город.
Для Энги это все было так естественно, как воздух, которым она дышала,
и богатство переплетенных и зависящих друг от друга жизненных форм. Порой
она думала об этом, но сегодня, после того, что она услышала, это было
трудно. Хвастаться убийством другого вида! Она долго разговаривала с этими
наивными хвастунами, объясняя им смысл жизни и стараясь показать ужас
преступления, которое они совершили. Жизнь уравновешивала смерть, как море
уравновешивало небо. Если они начинают убивать жизнь - они убивают себя.
Ее внимание привлекла одна из фарги, смущенная ее статусом и не
знающая, как к ней обратиться. Молодая фарги знала, что Энги была одной из
высочайших, однако запястья ее сейчас были скованы, как у самых низших. Не
находя слов, она решила коснуться Энги, чтобы привлечь ее внимание.
- Эйстаи хочет, чтобы ты пришла к ней сейчас, - сказала фарги.
Когда появилась Энги, Вайнти сидела на своем месте, сделанном из живого
ствола городского дерева. На стволе перед ней сидели запоминальники, и
один из них с усиками над высохшими глазами упирался им в складку кожи
угункшаа - диктора-демонстратора. Угункшаа что-то говорил, а его
органические молекулярные линзы мерцали, показывая черно-белые картины
жизни ийлан, которые передавали ему запоминальники. Вайнти молча слушала
угункшаа, когда появилась Энги, и подняла со стола каменный наконечник
копья, лежавший рядом.
- Подойди, - приказала она, и Энги повиновалась. Вайнти сжала каменное
лезвие в руке и подняла его. Энги не дрогнула и не отступила, и тогда
Вайнти схватила ее за руку.
- Ты не боишься, - сказала она, - даже видя, как остер этот кусок
камня? Он ничуть не хуже наших струн-ножей.
Она взмахнула им, и связанные руки Энги стали свободны.
Энги осторожно потерла кожу в тех местах, где началось раздражение от
оков.
- Ты освобождаешь всех нас? - спросила она.
- Не будь такой жадной. Только тебя, ибо мне нужны твои знания.
- Я не буду помогать тебе убивать.
- В этом нет необходимости. Убийства закончились. - В данный момент
Вайнти сама думала так, хотя знала больше, чем говорила вслух. Если она
говорила что-то, то полностью высказывала все свои мысли. Для нее не
только невозможно было сказать ложь, само это понятие было ей совершенно
чуждо.
Трудно лгать, когда каждое движение тела выдает правду. Для ийлан
единственным способом сохранить свои мысли в тайне было не говорить
вообще. Вайнти была энатоком такого рода тактики и применяла ее сейчас,
поскольку нуждалась в помощи Энги.
- У нас появилось время для изучения. Можешь ты изучить их язык?
- Ты же знаешь, чем я занималась с Ийлеспей. Я была ее первой ученицей.
- Первой и лучшей. Пока гниль не испортила твой мозг. Как я помню, ты
делала множество глупостей: следила за способами общения молодежи и даже
прислушивалась к самцам. Это всегда ставило меня в тупик: ну чему можно
научиться от этих глупых животных?
- У них были способы переговариваться друг с другом на расстоянии,
способы по-разному смотреть на вещи...
- Я говорю не об этом. Меня интересует, зачем было учиться этому. Какая
разница, как говорят между собой другие?
- Это очень важно. У нас есть язык, и забывая это, мы становимся не
лучше животных. Мысли вроде этой и привели меня к великой Угунепансе и ее
учению.
- Ты сделала бы гораздо лучше, продолжая изучать язык. Это избавило бы
тебя от неприятностей. Те из нас, кто станут ийланами, должны учиться
говорить по мере роста, и это факт, иначе ни ты, ни я не были бы здесь. Но
могут ли научиться говорить молодые? Это представляется мне глупой и
отталкивающей идеей. Скажи, возможно ли это?
- Да, возможно, - сказала Энги, - и я сама делала это. Это легче, ибо
самые молодые ничего не хотят слушать, но я делала это. Я пользовалась
методикой обучения, которую применяют водители лодок.
- Но лодки почти так же глупы, как плащи. Все они могут обучиться
понимать только несколько команд.
- Методика обучения та же самая.
- Хорошо, - сказала Вайнти и продолжила, осторожно подбирая слова. -
Значит ты можешь научить животное понимать и говорить?
- Нет, не говорить, а только понимать несколько простейших команд, если
у него достаточно развитый мозг. Но для разговора требуется голосовой
аппарат и области мозга, которых у животных нет.
- Но я слышала разговаривающих животных.
- Не разговаривающих, а повторяющих звуки. Птицы тоже могут делать это.
- Нет, я имела в виду разговаривающих. Общающихся друг с другом.
- Это невозможно.
- Я говорю о животных, покрытых мехом. О мерзких устозоу.
Энги наконец начала понимать, о чем говорит Вайнти.
- Да, конечно. Если у этих существ есть признаки интеллекта, - а
использование примитивного орудия подтверждает это, - почему бы им не
говорить друг с другом? Ты слышала, как они говорили?
- Да. И ты можешь услышать, если захочешь. Двое из них здесь, у нас. -
Вайнти подозвала проходившую фаргу. - Найди охотника Сталлан и передай,
пусть она немедленно придет сюда.
- Как поживают животные? - спросила Вайнти, когда Сталлан появилась.
- Я вымыла их, потом осмотрела повреждения. Синяки, не больше. Кроме
того, я убрала этот отвратительный мех с их голов. Та, что крупнее, самка,
то, что меньше - самец. Они пьют воду, но не едят ничего из того, что мы
им предлагаем. Вам нужно быть осторожными, если вы хотите приблизиться к
ним.
- Я не собираюсь этого делать, - содрогнулась от отвращения Вайнти. -
Это Энги хочет посмотреть на них.
Сталлан повернулась к ней.
- Все время держи их в поле зрения и никогда не поворачивайся спиной к
диким животным. Маленький кусается, кроме того, у них есть когти, и я для
безопасности все время связываю их.
- Я сделаю так, как ты говоришь.
- И еще одно, - сказала Сталлан, сняв с перевязи небольшой мешок. - Когда
я чистила животных, то нашла эту вещь на шее у самца. - Она положила перед
Вайнти на стол маленький предмет.
Это было что-то вроде лезвия, сделанного из металла. На одном конце его
было просверлено отверстие. Вайнти осторожно коснулась его пальцем.
- Оно тщательно очищено, - заметила Сталлан.
Вайнти взяла его и осмотрела вблизи.
- Не могу понять, где животные нашли это, - сказала она. - И кто это
сделал? Откуда взят металл? Не пытайтесь меня убедить, что они умеют
добывать его. - Она провела краем по своей коже. - Вообще не острое. Что
это может значить?
Никто не ответил на этот тревожный вопрос, да она и не ждала этого.
Вайнти передала кусок металла Энги.
- Еще одна тайна, которую тебе придется решить, когда ты научишься
говорить с ними.
Энги осмотрела предмет и вернула его обратно.
- Когда я моту увидеть их? - спросила она.
- Сейчас, - ответила Вайнти и сделала знак Сталлан. - Проводи нас к ним.

Сталлан повела их коридорами города к высокому, мрачному проходу.
Сделав знак сохранять молчание, она открыла люк, проделанный в стене, и
через появившееся отверстие Вайнти и Энги увидели комнату, в которую вела
тяжелая запечатанная дверь. Других отверстий не было, и только через
круглый иллюминатор высоко вверху сочился слабый свет.

Два отвратительных маленьких существа лежали на полу.
Это были уменьшенные копии изувеченного трупа, который Сталлан
выставила на обозрение в амбесед. Их черепа были голы и поцарапаны там,
где был удален мех. Вместе с мехом исчезли и куски вонючих шкур, которые
они обертывали вокруг себя, и было видно, что они полностью покрыты
одноцветной восковой кожей. Более крупная самка лежала спокойно, издавая
повторяющийся ноющий звук, а самец сидел возле нее на корточках, издавая
что-то вроде ворчания. Так продолжалось довольно долго, пока нытье не
прекратилось. Вайнти сделала Сталлан знак закрыть люк.
- Они могут быть говорящими, - возбужденно сказала Энги. - Но они очень

Глядя из темноты, Энги глубоко задумалась, изучая животных. Сразу же
поняв скрытые намерения Вайнти, она, конечно, должна была отказаться от
сотрудничества и не сделала этого только потому, что ее захватила эта
лингвистическая проблема.
Стоя в молчании, она почти полдня наблюдала, прислушиваясь к звукам и
стараясь понять их. Хотя она не поняла ничего из того, что услышала, у нее
появился туманный план, с которого можно было начать. Она тихо закрыла люк
и отправилась на поиски Сталлан.
- Я пойду с тобой, - сказала охотница. - Они могут быть опасны.
- Только очень короткое время. Пока они ведут себя тихо, я должна быть
с ними наедине. Ты будешь стоять снаружи и, если мяе что-то понадобится, я
тебя позову.
Неудержимая дрожь покрыла рябью гребень Энги, когда Сталлая открыла
дверь, и она шагнула внутрь. Тяжелый запах животных ударил ей в нос. Это
было слишком похоже на звериную берлогу, и все же разум поборол
отвращение, и она твердо стояла, пока дверь не закрылась за ее спиной.

Глава девятая

- Они убили мою мать, потом моего брата, - сказала Исел. Она перестала
уже пронзительно кричать, но глаза ее были по-прежнему полны слез, которые
стекали вниз по щекам. Она вытерла их тыльной стороной ладони, потом
потерла обритую голову.
- Они убили всех, - сказал Керрик.
Он не кричал с тех пор, как его принесли в это место. Может быть,
женщины привыкли все время кричать и причитать? Она была старше его на
пять или на шесть лет и все же кричала, как младенец. А он не должен был
этого делать. Охотник не должен кричать, а он именно охотник. Так же, как
его отец. Амахаст - великий охотник, но сейчас он мертв, как и все
остальные из саммах. При этой мысли к горлу мальчика подкатил комок, но он
справился с ним. Охотник не должен кричать.
- Они не убьют нас, Керрик? Ведь они не должны убить нас? - спрашивала
Исел.
- Да, конечно.
Она вновь начала хныкать и прижалась к нему, обхватив его обеими руками.
Это было неправильно, только маленькие дети жмутся друг к другу. Но хотя он
знал, что это неправильно, ему было приятно чувствовать ее рядом с собой.
Ее груди были маленькие и твердые, и ему нравилось прикасаться к ним, но,
когда он сделал это сейчас, она оттолкнула его и громко закричала. Он встал
и с отвращением отошел в сторону. Она была глупой, и он не любил ее. Она
никоща не говорила с ним до того, как их принесли в это место, но сейчас,
когда их осталось только двое, для нее все изменилось. Но не для него. Было
бы гораздо лучше, окажись здесь вместо нее кто-нибудь из его друзей. Но все
они были мертвы, из всей саммад кроме них, не уцелел никто. Теперь их
очередь. Исел не понимает этого, она заставила себя поверить, что теперь с
ними ничего не случится. Он осторожно осмотрел помещение, но в этой
деревянной комнате не было ничего, что можно использовать, как оружие. И не
было никакой возможности бежать. Тыквы были слишком легкие, чтобы нанести
вред даже ребенку. Он поднял тыкву с водой и сделал глоток. Пустой желудок
судорожно сжался. Он был голоден, но не настолько, чтобы есть мясо, которое
им принесли. От одного взгляда на него Керрика начинало тошнить. Оно не
было приготовлено, и в то же время не было сырым. Что бы с ним ни сделали,
то, что висело на кости, походило на холодный студень. Он оттолкнул его от
себя и содрогнулся. В этот момент дверь скрипнула, затем открылась.
Исел прижала свое лицо к основанию стены и заскулила, закрыв глаза и не
желая видеть того, кто сейчас войдет. Керрик остался стоять, его кулаки
были сжаты и напряжены. Он думал о своем копье, о том, что мог бы сделать,
будь оно здесь.
На этот раз вошли двое мургу. Он мог уже видеть их прежде, а мог и не
видеть. Впрочем, это не имело значения, они все казались одинаковыми.
Чешуйчатые, прыщеватые, толстохвостые, покрытые разноцветными пятнами, с
этими безобразными штуками, тянущимися позади их голов. Мургу эти ходили,
как люди, и хватали предметы своими деформированными руками с двумя
большими пальцами. Керрик медленно отступал, по мере того как они
приближались, пока его плечи не уперлись в стену и он не почувствовал, что
дальше идти некуда. Мургу уставились на него ничего не выражающими
глазами, и он снова подумал о своем копье. Один из них шевельнулся,
издавая при этом мяукающие звуки.
- Они уже поели что-нибудь? - спросила Энги. Сталлан отрицательно
покачала головой и указала на тыквы.
- Это хорошее мясо, обработанное зизимами и готовое к употреблению. Но
они пользуются огнем, чтобы приготовить мясо перед тем, как его есть, и
потому не хотят есть его сырым.
- Может предложим им фрукты?
- Нет, они питаются мясом.
- Они могут быть всеядными. Мы мало знаем о их привычках. Принеси им
фруктов.
- Я не могу оставить тебя здесь одну. Вайнти лично приказала мне
охранять тебя. - В словах охотницы был страх, ведь она противоречила
приказу.
- Я сама могу защитить себя от этих маленьких существ. Нападали они на
кого-нибудь прежде?
- Только когда мы принесли их сюда. Самец очень злобен, и нам пришлось
бить его, пока он не перестал сопротивляться. Больше он этого не делает.
- Значит, я в безопасности, и ты выполнила свои инструкции. А сейчас
подчиняйся мне.
У Сталлан не было выбора. Она вышла неохотно, но быстро, Энги молча
ждала, ища способа общения с существами.
Самка по-прежнему лежала лицом к стене, издавая писклявые звуки,
маленький самец молчал, несомненно, такой же глупый, как все самцы. Она
подошла, взяла самку за плечо и перевернула ее. Стонущий звук стал громче,
и вдруг резкая боль пронзила руку Энги.
Зубы малыша вонзились ей в кожу, и потекла кровь. Энги заревела от
боли и ударила самца об пол. Тот вырвался и пополз в сторону, а она
последовала за ним. Потом остановилась, чувствуя свою вину.
- Мы виноваты, - сказала она, и гнев ее пошел на убыль. - Мы убили всю
вашу стаю. Но вы не должны винить нас в этом. - Она потерла больную руку,
потом взглянула на яркое пятно крови на ладони. Открылась дверь, и вошла
Сталлан, неся тыкву с оранжевыми плодами.
- Маленькое существо укусило меня, - спокойно сказала Энги. - Они не
ядовиты?
Сталлан швырнула тыкву в сторону и направилась к ней взглянуть на рану.
Потом подняла сжатый кулак, чтобы ударить сьежившегося самца. Энги
остановила ее мягким прикосновеяием.
- Нет, в этом виновата я. Так что насчет укуса?
- Нет, не опасен, если хорошо очистить рану. Тебе нужно пойти со мной,
чтобы я могла ее обработать.
- Нет, я подожду здесь. Не хочу, чтобы они решили, что я испугалась.
Все будет хорошо.
Сталлан вышла, всем видом выражая неудовольствие, но ничего не сказала.
Прошло совсем немного времени, и она вернулась, держа деревянный ящичек. Из
него она вынула контейнер с водой и промыла укус, потом сняла покрывало с
ныофмайкела и подготовила его. Влажная кожа Энги возбудила существо и оно
прилипло к телу, уже начиная выделять антибактериальную жидкость...
Покончив с этим, Сталлан достала из ящика два узловатых черных комка.
- Я хочу обеспечить вам безопасность от рук и ног самца. Уж больно он
злобный.
Маленький самец попытался убежать, но Сталлан схватила его и швырнула
на пол. Упершись коленом ему в спину и придерживая одной рукой, другой она
взяла один из комков, обмотала его вокруг щиколоток самца и вставила хвост
существа в его собственный рот. Животное рефлекторно глотнуло, превратив
свое тело в прочное кольцо. Только сделав это, Сталлан оттащила самца в
сторону.
- Я останусь и буду охранять тебя, - сказала она. - Я должна это
сделать. Из-за моей небрежности ты получила повреждение, и я не могу
позволить, чтобы это повторилось.
Энги жестом выразила свое согласие. Затем взглянула на отброшенную
тыкву и фрукты, рассыпанные по полу, и указала на них распростертой самке.
- Я принесла тебе круглые сладкие съедобные фрукты. Повернись, и ты сама
увидишь их.
Исел пронзительно закричала, когда холодные руки схватили ее, грубо
подняли и прислонили спиной к стене. Она грызла костяшки своих пальцев и
всхлипывала, а второй маpar подошел к ней, остановился и взял апельсин.
Его рот медленно открылся, показав ряды острых белых зубов. Исел могла
только в страхе стонать, не замечая, что кусает свои пальцы и что кровь
течет по ее подбородку.
- Фрукт, - сказала Энги. - Круглый, сладкий, съедобный. Наполни свой
желудок, и тебе будет хорошо. Еда сделает тебя сильной. Ну делай, что тебе
сказали. - Сначала она пыталась соблазнить ее, потом начала приказывать. -
Возьми этот фрукт и немедленно съешь его!
Тут она увидела кровь там, где существо искусало свои руки, и
отвернулась с отвращением. Положив тыкву с фруктами на пол, она сделала
Сталлан знак выйти с ней за дверь.
- Они пользуются примитивными инструментами, - сказала Энги. - Кроме
того, ты говоришь, что у них есть подобие убежищ и крупные животные,
которые служат им. - Сталлаи кивнула. - Значит, они должны обладать
некоторым интеллектом. - Но это не значит, что они могут говорить.
- Хорошо сказано, охотник. Но представим на мгновение, что у них есть
язык, что они используют его для общения друг с другом. Я не позволю, чтобы
одна неудача остановила меня... Смотри, самец двигается! Вероятно, почуял
фрукты. Мужская реакция груба, его больше волнует голод, чем исходящая от
нас угроза. Но он еще следит за нами... Смотри! - Она победно вскрикнула. -
Он ест фрукты. Это наш первый успех. По крайней мере, теперь мы можем
накормить их. Ты видишь, он принес фрукты самке. Альтруизм означает разум.
Однако Сталлан это не убедило.
- Дикие животные кормят своих детенышей, и я видела, как они охотятся
вместе. Так что это не доказательство.
- Может и нет, но я так просто не сдамся. Если лодки могут понимать
простые команды, то почему этим существам не уметь делать то же самое?
- Ты будешь учить их так же, как учат лодки?
- Нет. Поначалу я думала, что все будет так же, но теперь мне хочется